Политический министр

Министром путей сообщения Временного правительства 25 июля 1917 года был назначен Пётр Юренев – один из самых неизвестных и недооценённых руководителей ведомства. «Пульт управления» отчасти восполняет этот пробел, используя в том числе архивные источники.


От первого лица

В своей автобиографии министр писал о себе так: «Юренев Пётр Петрович, 1874 г.р. Из семьи судебного чиновника. Окончил Институт инженеров путей сообщения (1897 год, с особым упоминанием). В годы учёбы я активно участвовал в студенческой общественной жизни, принадлежал к радикальным несоциалистическим кружкам. Позже, в качестве инженера, я служил на строительстве Московско-Киево-Воронежской железной дороги, где удостоился дальнейших рекомендаций. С 1903 года – управляющий Новозыбковской дистанции подъездных путей. В 1904 году примкнул к либеральному движению, а в 1906-м вступил в партию кадетов, стал членом её ЦК с 1911 года. Служил делегатом 2-й Государственной думы (от Черниговской губернии, что было мне особенно лестно, так как делегировал меня вовсе не «железнодорожный» регион). В течение десяти лет я состоял председателем железнодорожного отдела Московского технического общества. Под моим непосредственным руководством – пишу об этом прямо – был разработан проект Московского метрополитена, осуществлению которого помешала война 1914 года.

С 1915 года я работал членом Главного комитета по снабжению армии (Земгор), с января 1917-го, совмещая с предыдущей должностью, товарищем председателя отдела путей сообщения Земгора. Также я состоял членом Московского военно-промышленного комитета, был гласным Московской городской думы, членом управы, товарищем городского головы, руководил отделом снабжения армии при Московской городской управе. После Февральской революции я заключил с американским инженером-предпринимателем Дж. Стивенсоном соглашение об устройстве во Владивостоке мастерских для сборки поступающих из США паровозов и вагонов…»


«Полевой» железнодорожник

За этой в общем-то немногословной автобиографией стоит целая эпоха в истории российских железных дорог, и Пётр Петрович Юренев был, без сомнения, одним из самых ярких её героев.

Его карьера железнодорожника была во многом типичной для начала XX столетия: от инженеров его уровня требовалась высокая профессиональная подготовка, они должны были пройти самые разные этапы службы – от так называемой полевой, то есть на самой железной дороге, до Министерства путей сообщения – и принять участие как в проектировании и строительстве новых магистралей, так и в их эксплуатации. Инициатива молодых инженеров поощрялась, министерские отделы и управления были открыты для их предложений – и ждали такого же отклика от нового поколения профессионалов. Не случайно многие историки сходятся во мнении о том, что конец XIX – начало XX столетия – это золотая эпоха для российских инженеров-железнодорожников: ни до, ни после они не достигали такого уровня.

Другой особенностью инженерно-технической интеллигенции того периода была вовлечённость в общественно-политические события, происходившие в стране. Юренев, как и многие другие инженеры-железнодорожники, был достаточно образован, чтобы иметь собственное представление о том, в каком направлении должна развиваться Россия, – это и определило его активное участие в политической жизни начала века. Таким образом, он стал первым «политическим» министром путей сообщения.


Первая мировая

Юренев получил опыт министерской службы, будучи начальником Московского технического общества Управления железных дорог Министерства путей сообщения, а в должности управляющего Новозыбковской дистанции подъездных путей он также сделал немало, проведя в жизнь целый ряд мер, которые можно назвать оптимизацией движения: открытие промежуточных станций, создание новых узлов и развязок, повышение эффективности диспетчерской службы и стрелочного управления. Кроме того, – и здесь как раз пригодились связи в кадетской партии – Юренев активно привлекал инвесторов для расширения находившейся в его управлении дороги.

В годы войны Юренев координировал участие министерства в военных поставках, в эвакуации раненых и мирного населения из прифронтовых районов, обсуждал сотрудничество с Военным министерством и с общественными организациями, главными из которых были военно-промышленные комитеты. При этом Юренев должен был не допустить того, чтобы военные взяли под контроль ключевые управления. Огромный вклад он внёс в обеспечение топливной безопасности железных дорог.

Именно ему принадлежат слова, с которыми в 1915 году выступил Эдуард Кригер, последний министр путей сообщения Российской империи: «Необходимо объединить усилия во имя победы в великой войне, в которой мы участвуем. Мы должны закрыть глаза на все наши разногласия и сотрудничать с каждым человеком, у которого есть живые идеи и который предлагает нам свою помощь, даже если этот человек из противного нам политического лагеря...»


Революционные настроения

Новый толчок карьере Юренева дала Февральская революция 1917 года. При этом он воспринял революционные события далеко не однозначно (хотя в целом и приветствовал революцию). В служебном циркуляре, разосланном в министерстве, он писал: «Произошедшие события, несомненно, исторической важности... Однако они могут развернуть ход деятельности всего министерства по двум направлениям. С одной стороны, я не вижу ничего плохого в освобождении от какой бы то ни было зависимости всех железнодорожных рабочих, в уравнении их в правах с инженерами и другими специалистами. При должном отношении к делу, при правильной постановке работы я не нахожу препятствий к тому, чтобы железнодорожные рабочие образовали единую профессиональную группу с другими железнодорожниками... Но вместе с тем велик риск того, что нам не удастся удержать в разумных границах рабочих – даже тех, за которых мы несём ответственность на железных дорогах. Свобода может обернуться вседозволенностью, демократия – анархией. В таком случае министерству, как и всему государству в целом, грозит развал и необратимое сползание в пропасть».

И Юренев оказался в своём прогнозе прав. Вот как описывает его деятельность историк железных дорог Н.А. Зензинов: «Во многих местах вспыхивали забастовки, грозившие перерасти во всеобщую. Нужно было бороться против такого настроения. Он ездил по стране, уговаривал, и ему удалось не допустить полной остановки движения поездов... Он предполагал ввести сдельную оплату работы, систему премий, оплату сверхурочных работ».

Для улучшения материального положения железнодорожников нужно было наладить снабжение их продовольствием и предметами первой необходимости. Выступая за улучшение деятельности Союза железнодорожников, он был против его вмешательства в распорядительную деятельность администрации железных дорог, считая главной задачей союза решение бытовых и культурно-просветительных проблем. Важнейшей своей задачей он считал поднятие дисциплины железнодорожников без применения репрессивных мер, выступал за несменяемость руководителей на транспорте.

Деятельность Юренева была столь же масштабной, столь, кажется, и обречённой: всё, что ему удалось, – это стабилизировать положение на транспорте и обеспечить функционирование только примерно двух третей от изначальных железнодорожных мощностей.

31 августа 1917 года, после неудачи выступления генерала Корнилова, Юренев был отправлен в отставку. Сам он называл главным своим успехом недопущение голода в 1917 году.

После Октябрьской революции, возглавляя Московское отделение Всероссийского союза инженеров, Юренев призывал к мирному протесту технической интеллигенции. Арестован он не был – сказывался всё-таки огромный личный авторитет бывшего министра, – но службу (и вообще какую-то работу) новая власть ему не предложила. Через год Юренев уехал в Харьков, затем в Одессу, а уже в начале 1920 года эмигрировал во Францию. Точная дата смерти Петра Петровича Юренева неизвестна – то ли 1943-й, то ли 1945 год. Его архив по-прежнему не опубликован.

Владимир Максаков