Новая реальность

Явный претендент на звание слова года – «коронавирус». Пандемия 2020 года затронула все социальные отношения, институты и каждого человека. Адаптация к новым условиям частной жизни, работы, обучения, коммуникации не только разрушила сложившиеся ранее правила, но и породила новые формы. Эксперты «Пульта управления» оценили пандемию как социальный эксперимент.


Иван Климов,
кандидат социологических наук, доцент факультета социальных наук НИУ ВШЭ, управляющий партнёр Social Business Group:

– Последствия пандемии выходят далеко за рамки медицинской тематики. Социологи видят существенное влияние практики удалённой работы и учёбы, опыта самоизоляции и «цифрового гетто» на всю систему общественных отношений.
Социальный эффект от пандемии можно сравнить с революцией или войной: нам всем не просто пришлось научиться жить иначе. Худо-бедно с этим справились. Важнее нынешних неурядиц оказывается слом прежней картины мира. И этот процесс только начинается.
Одно из самых значительных изменений – удалённая работа. Подобно эвакуации предприятий летом 1941 года, компании спешно и массово переводили своих сотрудников в «домашний офис». Эти события существенно ускорили цифровую трансформацию компаний, расширили возможности эффективного выстраивания бизнес-процессов, показали, где и как можно оптимизировать организационные и финансовые издержки. С другой стороны, сразу же вскрылись лакуны, о которых вроде бы и знали, но не думали. В частности, как управлять распределёнными командами? Как поддерживать вовлечённость и мотивацию сотрудников и бороться с выгоранием? Как обеспечивать эффективное лидерство руководителей? Как в новых условиях контролировать сотрудников и как развивать таланты?
Но самое главное – наши представления о дистанте трагически перевернулись. Прежде дистанционная работа для сотрудников представлялась этаким цифровым раем: сидит компьютерный гений на берегу океана и работает хоть с Россией, хоть с Австралией. Понятно, что работодатели лишь в виде исключения могли позволить такую форму занятости. Пандемия всё поменяла. Теперь работодатели смогли оценить все преимущества цифровых возможностей и увидели, как их встроить в ближайшее бизнес-будущее. А вот для сотрудников дистанционная работа обернулась отнюдь не райскими кущами. Начать с того, что ровно в этом же раю оказались все домочадцы. И им нужно тоже либо работать, либо сдавать экзамены, либо учиться делению в столбик. И всем нужен компьютер и доступ в Интернет. К этому добавились стресс от возросших нагрузок по работе, сокращение зарплат, опасение увольнений, а также необходимость решать бытовые и хозяйственные вопросы: где работать, как купить продукты, как организовать такой распорядок жизни, чтобы не сойти с ума и не переругаться с домочадцами.
Я знаю две компании, которые дали своим сотрудникам недельные отпуска для решения всех домашних вопросов и подготовки домашнего рабочего места. Неудивительно, что прежний благостный образ удалённой работы на берегу под пальмами сломался. Люди тяжело пережили стресс, падение доходов, неопределённость с работой, запертость в маленьких и не приспособленных для комфортной жизни и работы квартирах, большие переработки и страх за своё здоровье и здоровье близких. Можно поиронизировать, что удалённой работе требуется посттравматическая реабилитация, чтобы люди стали воспринимать её как новую нормальность, оценили плюсы и минусы, пользу и угрозы. И это лишь часть грядущих изменений в нашей картине мира. Не менее значительные сдвиги происходят в высшем образовании, в работе учителей и учёбе школьников, в отношениях работников с работодателями, в нашем понимании физической и информационной безопасности, в структуре потребления и финансовом поведении людей, в индустрии развлечений и медиа. Но это совсем другие истории.


Мария Якунчикова,
заместитель председателя Всероссийского общественного движения «Волонтёры-медики»:

– Как бы странно это ни звучало, но пандемия очень помогла в развитии добровольчества. Если раньше волонтёров расценивали как бесплатную рабочую силу, то сейчас к ним появилось уважение. Это связано, во-первых, с большим запросом населения на помощь волонтёров. Во-вторых, выросло доверие к добровольческому сектору.
Если раньше средний возраст волонтёра был, например, 20–24 года, то во время пандемии он сдвинулся в сторону 30–32 лет.
Появилась тенденция на участие в добровольчестве представителей бизнеса и индивидуальных предпринимателей. Они помогали, жертвовали средства, выделяли какие-то материалы. Такая объединяющая волна случилась во время пандемии.
Период пандемии стал для нас очень показательным моментом, объединяющей силой, которая сплотила всех в борьбе против одного врага – вируса К акции #МыВместе, которая проходит с 16 марта, присоединился 9691 партнёр. Это те люди, которые оставили свои заявки на оказание помощи в материальном формате, в формате выделения каких-либо средств индивидуальной защиты, еды, транспорта и т.д. Среди откликнувшихся на оказание помощи 2217 юридических лиц и 7474 физических лица. Это крупные жертвователи, те, кто выделял топливные карты, связь, оказывал разностороннюю помощь.
Несмотря на то что коронавирус принёс, конечно, много проблем, он всё же показал ещё и широту русской души и действительно смог объединить всех готовых прийти на помощь.
Поэтому #МыВместе – это история о людях, история о том, как неравнодушные граждане нашего государства объединились, чтобы помочь всем тем, кто в этом очень сильно нуждается.
Пандемия поставила нас в очень жёсткие рамки и условия. В период работы мы должны были соблюдать все необходимые санитарно-эпидемиологические нормы, которые сначала мы разработали, а затем внедряли в практику. Одним из таких методов стало соседское волонтёрство. Это формат работы, когда волонтёр помогает в своём подъезде, в своём или близлежащих домах.
У нас были две категории волонтёров: волонтёры, которые приезжали в региональный волонтёрский штаб #МыВместе, собирали заявки и дальше уже ездили по всем адресам. А соседские волонтёры помогали в своём подъезде, у них был ответственный территориальный менеджер, который им эти заявки передавал.
Помимо федеральной схемы работы, которая нами была разработана, была ещё и региональная схема. Были просто энтузиасты, которые знали, что в их доме живут люди, которые нуждаются в помощи, и расклеивали объявления о том, что они готовы оказать помощь в доставке продуктов и лекарств.
Ещё во время пандемии появилось такое направление, как психологическая помощь населению. Сейчас она оказывается профессиональными психологами, которые являются волонтёрами акции #МыВместе через горячую линию и через чат-бот. В дальнейшем это направление будет развиваться. Оператором направления на всероссийском уровне выступает Всероссийское общественное движение «Волонтёры-медики». Направление будет развиваться в каждом из регионов, а мы как операторы будем его курировать, поскольку действительно существует большой запрос со стороны населения на психологическую помощь, и эта потребность, наверное, существовала всегда, просто пандемия показала её более открыто и ярко. Мы эту помощь, конечно же, продолжим оказывать. Помимо психологической помощи будет ещё проводиться психологическое просвещение населения.
Кроме того, по итогам акции #МыВместе было принято решение о создании региональных клубов «Мы Вместе», которые будут курировать разные направления волонтёрской деятельности, образовавшиеся как во время пандемии, так и до этого момента. Это помощь пожилым («Забота о старших») – за ветеранами будут закреплены волонтёры, которые станут их посещать, приходя, например, не реже чем два раза в месяц, и оказывать им всю необходимую помощь.
Клубы «Мы Вместе» будут также центрами оперативного реагирования на чрезвычайные ситуации, потому что за время пандемии были выработаны механизмы массового и эффективного оказания помощи, которых раньше не существовало. Сейчас благодаря этим механизмам в случае возникновения какого-либо происшествия волонтёры уже смогут оперативно отреагировать и оказать необходимую помощь.
Изменила ли что-то ситуация с пандемией в людях? Если рассматривать это с точки зрения добровольчества, то люди впервые открыто показали свою готовность помогать. Действительно, это ещё раз доказывает то, что для наших граждан нет чужих и своих. Любой призыв о помощи всегда найдёт отклик. Причём зачастую этот отклик приходит от людей, которым и самим в этот момент требуется помощь, но они чувствуют, что другой человек нуждается в ней больше, и готовы тут же подключиться.
Второй момент. Люди научились ценить какие-то моменты, то, что им дано, потому что пандемия показала, что все наши планы, всё то, что мы строим, в один момент может перестать что-либо значить. Я думаю, люди научились ценить, а главное, относиться бережно к живому общению. Период полной изоляции показал нехватку общения и ещё и то, что онлайн-общение всё равно не может заменить живое.
Поэтому, я думаю, эти уроки, которые пандемия нам преподала, обязательно будут усвоены, и в дальнейшем мы будем более осознанно относиться к радостям жизни, которые у нас есть.


Юрий Белановский,
руководитель добровольческого движения «Даниловцы»:

– Во время весенне-летнего карантина всем показалось, что резкое, очень мощное объединение людей открыло огромные возможности. Больше людей стали волонтёрами и задумались о благотворительности, они стали обращать внимание на тех, кто рядом и кому сейчас трудно. Но это всё иллюзия. Потому что были очевидны ограничения, не стало обыденной жизни – работа, учёба, досуг, друзья, веселье, шопинг, – появился страх болезни, тревога. И это всё сыграло свою роль. Но, как только ушли напряжённость, осязаемость беды, как только вернулась обычная жизнь, на мой взгляд, с точки зрения благотворительности мы вернулись к тому, что было.
За исключением одного момента. Те люди, которые включились в реальную помощь одиноким старикам, ощутили в себе, в своей жизни реальность добра. Они увидели, что можно простыми делами менять к лучшему жизнь тех, кто оказался в беде. Эти люди, может быть, и дальше будут принимать участие в благотворительности.
Какие изменения произошли у нас в «Даниловцах»? Во время карантинных мер в Москве у нас был проект «Мой социальный помощник», где добровольцы помогали одиноким гражданам. В регионах эту роль выполнял проект «Мы вместе». Нам было очень жаль, что волонтёры даже онлайн не могут связаться со своими подопечными, закрытыми в больницах, интернатах и ПНИ. Только к лету «Даниловцы» и наши коллеги освоили онлайн-формат. Конечно, ограничения, связанные с нехваткой оборудования и гаджетов в учреждениях, были и есть. Но мы приобрели компетенцию онлайн-работы. В проекте «Мой социальный помощник» мы освоили ещё одну компетенцию: онлайн-рекрутинг волонтёров для адресной помощи.
Если говорить о волонтёрстве по всей стране, то оно, безусловно, освоило направление адресной помощи. Как бы она ни была очевидна – окна помыть бабушке или еду приготовить, – в силу своей невероятной сложности, прежде всего психологической, она всегда была развита фрагментарно. И то, что произошло во время весенне-летних карантинных мер, – это первый устойчивый опыт системной и профессиональной помощи нуждающимся такого масштаба.
Если говорить о новых тенденциях в волонтёрстве и благотворительности, то они очень сильно связаны с возможностью профессионального осмысления полученного опыта, закрепления новых технологий. Таких попыток мы почти не наблюдаем. И есть большая вероятность, что этот опыт уйдёт в небытие. Но онлайн-волонтёрство – общение и мастер-классы, совместный просмотр мультиков и викторины с детьми в больницах и приютах, с пожилыми людьми в домах престарелых по видеозвонку или в Zoom – навсегда вошло в жизнь страны. И что очень ценно, что люди, которые живут онлайн, работают в нём и общаются, получили реальную возможность помогать через свои гаджеты и компьютеры. И это тоже очень классная история.
Движение «Даниловцы» старается осмыслить и наш опыт, и опыт коллег, изучать и дальше развивать направление, связанное с онлайн-волонтёрством.


Пётр Савченко,
начальник Центра обучения технологиям трансформации бизнеса Корпоративного университета РЖД:

– Пандемия COVID-19 существенно повлияла на сферу образования. Трансформация образовательных технологий началась не столько с разработки учебно-методических материалов для нового формата обучения, сколько с переосмысления опыта наших слушателей и развития новых компетенций преподавателей. Каждую неделю мы тестировали новую платформу, проводили пилоты отдельных блоков программы. Важно было отследить динамику группы и отдельных слушателей, чтобы добиться их вовлечения и закрепления знаний.
Нам необходимо было учесть огромное количество технических деталей: камеры, микрофоны, студийная подсветка, большие экраны, сеть для множественного подключения. И это только базовые вещи. А ведь есть ещё и подмена фона в реальном времени на презентацию, и соответствующий навык выступления на «зелёном» экране, многокамерные трансляции, виртуальные титры, картинка в картинке, резервирование, системы записи контента... Этот список можно продолжать бесконечно.
Кроме того, онлайн-программы сложны в вопросах вовлечения слушателей и концентрации внимания. Участники больше концентрируются на практических знаниях, а блоки теории необходимо делать максимально короткими, охватывающими один конкретный вопрос. Очень важно, чтобы слушатели видели прогресс коллег в других мини-группах в реальном времени, и тут как нельзя лучше подходят общие пространства, на которых нет ограничений по количеству участников и типу контента.
Для наших слушателей мы постарались максимально упростить процесс подключения. Любопытно, что участники онлайн-обучения в анкетах обратной связи признаются, что новыми для них стали не только знания, полученные в ходе обучения, но и освоение работы на общих виртуальных пространствах, умение распределять задачи и принимать решения онлайн. У нас часто спрашивают о программных решениях, которые мы используем для проведения онлайн-программ, чтобы затем использовать аналогичный функционал в работе.
Формирование новых подходов к обучению происходило на основе анализа мирового опыта, отслеживания появления новых обучающих онлайн-форматов, но фундаментом этого процесса была собственная экспертиза Корпоративного университета РЖД.
Резюмируя, можно говорить о том, что с начала пандемии, когда традиционные форматы работы и обучения стали недоступны, Корпоративный университет РЖД кардинально изменил подход к формированию образовательного контента – массовое внедрение онлайн-формата потребовало серьёзной трансформации как содержательной части, так и инструментария. Принципиальным было не только сохранить высокое качество образовательного контента, но и то, что присуще очному обучению, – двустороннюю коммуникацию, вовлечённость слушателей, креативную среду.
К концу 2020 года абсолютное большинство программ университета (флагманские комплексные многомодульные программы и краткосрочные специализированные) будут адаптированы к онлайн-формату. При этом возможность аудиторного формата обучения по ним по-прежнему сохранится. Отдельно стоит сказать о программах обучения по франшизе в шести железнодорожных вузах – они также были оперативно переведены в онлайн-формат, а все преподаватели прошли соответствующее обучение.


Олег Балагин,
проректор по производственному обучению и связи с производством Омского государственного университета путей сообщения (ОмГУПС):

– Решение вузов и их учредителей не прерывать образовательный процесс и перевести студентов на комбинированное, гибридное обучение во время пандемии – самый оптимальный вариант. Особенно это было важно для студентов выпускных курсов, которым предстояло защищать выпускные квалификационные работы.
ОмГУПС перешёл на дистанционный формат обучения с использованием электронной информационно-образовательной среды весной. Основная часть общения преподавателей со студентами проходила на образовательном портале университета. Были задействованы все доступные каналы связи: чаты, мессенджеры и электронная почта. Это позволило каждому преподавателю максимально эффективно организовать учебный процесс.
Пришлось доработать инструкции по всем этапам работы с образовательным порталом и максимально упростить интерфейс, чтобы все смогли разобраться и оперативно включиться в работу.
Большую роль в освоении инженерных профессий играют практические занятия и лабораторные работы. Конечно, сейчас с этим сложно, но мы нашли выход. Часть заданий подкрепляется обучающими видео, при этом преподаватели выдают реальные данные с приборов и испытательных стендов, а студенты выполняют задания. Те занятия, которые невозможно провести без необходимого оборудования и специальных аудиторий, студенты (как правило, выпускных курсов) посещают очно. В этом и есть смысл гибридного обучения – минимизировать число студентов в вузе на теоретических занятиях, при этом не потерять в качестве проведения практических занятий.
Технические сложности с организацией онлайн-обучения на начальном этапе возникли у большинства вузов – мало у кого был опыт одновременного проведения множества занятий в дистанционной форме. Выросла нагрузка на серверы, были проблемы с передачей файлов большого объёма. Управление информационных технологий ОмГУПСа работало в этот год в усиленном режиме, оперативно справляясь с техническими проблемами. Нам удалось весной запустить, а летом модернизировать с учётом замечаний студентов и преподавателей портал дистанционного обучения. Мы обновили интернет-шлюз, что практически свело к нулю проблему зависания видео во время онлайн-лекций.
К концу года запускаем новую современную видеостудию, основная цель работы которой – создание видеоконтента для дистанционного обучения.
Любая нестандартная ситуация – это вызов, и задача университета – извлечь из неё максимум пользы. Приобретённый опыт дал стимул к дальнейшему развитию университетской цифровой среды.